Колонка Марии Терещенко на kino-teatr.ru:
Обычно я езжу только на анимационные фестивали и не всегда тщательно слежу за тем, что происходит в смежных областях кинематографа. Особенно, если дело касается короткого метра. На прошлой же неделе меня позвали в члены жюри на фестиваль Open Cinema, который проходит в Санкт-Петербурге и славится, в первую очередь, своими масштабными показами на Петропавловском пляже. Open Cinema – это фестиваль короткометражного кино, так что помимо анимации были в конкурсе и игровые фильмы, и документальные, и даже эксперимент.
Просматривая конкурсные фильмы, я не без удовольствия отмечала, что анимационные программы сильнее остальных. В них практически не было даже средних по качеству фильмов, не говоря уж о совсем плохих. Возможно, я бы сочла это случайностью или даже списала бы на свой пристрастный взгляд, если бы не опыт работы отборщиком на одном короткометражном телеканале. На протяжении года я каждый день часами отсматривала короткометражное кино с похожим ощущением: игровые и документальные короткометражки в среднем слабее анимационных. Еще тогда мне это показалось любопытным, поскольку, конечно, в полном метре игровой кинематограф выглядит более развитым, чем анимация.
Парадокс этот объяснить несложно. Игровое кино в целом снимать дешевле и проще, поэтому развивалось оно быстрее и очень скоро от короткометражек перешло к длинным фильмам. Полный метр оказался очень удобен для кинотеатров. Ради 10 минут зритель вряд ли поедет на другой конец города. Вместо того, чтобы делать сборники 10-минуток, куда проще показать часовую или полуторачасовую картину. Уже к середине века каждый вполне талантливый и профессиональный режиссер практически в любой стране мира имел все шансы сделать большой фильм. Короткометражки же остались уделом студентов, маргиналов, экспериментаторов и иногда (уж очень редко) талантливых мастеровитых режиссеров, выбравших по какой-то личной причине малую форму.
С анимацией все иначе. Производство тут так затратно, что за первые 40 лет существования кинематографа длинных мультиков было сделано едва ли 5. Первым на сегодняшний день считается аргентинский «Апостол» 1917 года, режиссера Квирино Кристиани. Вроде бы этот человек сделал после еще один полнометражный фильм. Обе картины не сохранились.
Первый сохранившийся – «Приключения принца Ахмеда» Лотте Райнигер (1926, Германия). Про историю этой работы известно достаточно, чтобы считать ее личным подвигом Лотте и двух ее коллег, которые два (или даже три) года, буквально не разгибаясь, провели за станком. Разумеется, без всякого финансирования, но, впрочем, милостью одного мецената, который приютил художников в своем доме и подкармливал все время, пока шла работа.
Дело пошло только после «Белоснежки» Уолта Диснея. Впрочем, еще долгие годы, несмотря на ошеломительный успех многих диснеевских работ, в мире ежегодно появлялось максимум 10 полнометражных мультфильмов. Исключение составляет аниме, но о нем разговор особый: японцы использовали сильно удешевленный вариант анимации, благодаря статике, повторяющимся движениям и пр.
В большинстве стран мира анимация развивалась именно в жанре короткого метра. И с каждым годом возникало все больше мастеров-короткометражников, для которых и речи не было о выходе в большое кино. В основном они туда и не стремились, находя свое очарование (а что еще оставалось?) в миниатюрном формате. От них и сегодня нет-нет да услышишь, что полнометражный мультфильм не может быть до конца хорош.
В этом есть своя правда. Для режиссера, делающего покадровую работу, довольно сложно отследить все этапы на длинном кино. А ведь лучшие из режиссеров-аниматоров действительно, если не сами делают, то уж точно просматривают каждый кадр своего мультфильма. И потом десятиминутка дает больше свободы для художественного поиска, на ней можно опробовать интересный технический прием, а можно построить фильм на чем-то мимолетном, поймав в камеру сиюминутное настроение. Короткометражный фильм может быть похож на стихотворение, короткий рассказ, анекдот или представлять собой чистой воды формальный эксперимент. В каком-то смысле его проще сделать интересным, достаточно нескольких симпатичных деталей, свежего изобразительного решения, неожиданного финала.
И в то же время талантливую короткометражку сделать сложнее, чем полнометражный фильм, поскольку на выражение любой идеи режиссеру отпущено очень мало времени.
На фестивале Open Cinema среди прочего была показана набирающая популярность десятиминутка «Ноги – атавизм» (реж. Михаил Местецкий) — абсурдистское мокьюментери про профессора, который пытался сначала удлинять, а потом укорачивать людей. В самом начале этого фильма режиссер рассуждает с экрана, как тяжело уложиться в 10 минут, и потом как полоумный бегает по коридорам и говорит быстро-быстро. Автор, конечно, иронизирует, но уложиться в 10 минут действительно трудно, особенно, если фильм не сводится к изобразительному решению, а должен выразить какую-нибудь идею или даже рассказать историю. Недаром так важно для анимации понятие «тайминга». В узком смысле «тайминг» — это умение разложить движение на кадры таким образом, чтобы при последующей проекции оно происходило с той скоростью, с которой планировалось. В более широком смысле «тайминг» — это все ритмическое построение фильма, умение говорить коротко, находить максимально точное средство выразительности для каждой идеи.
Если персонаж полнометражного игрового фильма может позволить себе 10-минутный монолог, в подробностях объясняющий, что именно он чувствует в данную минуту, то у анимационных героев просто нет на это времени. Информацию нужно уложить в несколько жестов, взглядов, поворотов головы. В идеальном мультфильме практически каждый кадр имеет значение, и аниматоры, бывает, рассказывают, как, выдавая им задание, режиссер говорит: «эти должны идти на 10 кадров», и подумав потом поправляется: «нет, на 12» (напомню, что в секунде 24 кадра, то есть речь идет меньше, чем об 1/10 секунды).
Достаточно взглянуть хотя бы на игровой конкурс Open Cinema, чтобы понять: секунды там никто не считает. Даже минуты – не всегда. Концентрация мысли в большинстве фильмов невероятна мала. Многие свои короткие сюжеты искусственно растягивают до средних метров (то есть до получасовых фильмов).
С анимацией проблема ровно обратная. Часто фильмы настолько насыщены, что с первого раза их не поймешь. Вот, к примеру, «Ицихитананцу» Натальи Рысс, в котором почти все поголовно зрители на первом просмотре пропускают один из важных сюжетных поворотов. Думаю, если бы спросили режиссера «как же так?», Наталья бы удивилась, ведь ключевая сцена длится целых 20 секунд.
Для случайного зрителя, который зашел на анимационный сеанс ради развлечения, такая насыщенность и интенсивность – конечно, недостаток. Просмотр серьезной короткометражной анимации требует особой подготовки, большего внимания и сосредоточенности, чем на обычных просмотрах. Но заинтересованный зритель именно это в ней и ценит: хороший фильм можно раз пять, а то и десять смотреть как впервые, обнаруживая в нем новые для себя детали и нюансы.
Если же вернуться к фестивалю Open Cinema, с которого начались эти рассуждения о коротком метре, то список анимационных призеров я с удовольствием могу сопроводить своими рекомендациями. Однозначно все конкурсные фильмы стоят того, чтобы их посмотреть и даже пересмотреть, поскольку все они из высшей категории анимационного кино и великолепные образцы кино короткометражного.
Основной приз в категории — «О, Вилли!» Эммы де Сваф и Марка Джеймса Роельфа.
Спецприз жюри вне категорий — «Дикая жизнь» Венди Тилби и Аманды Форбис.
Дипломы, спонсорские и партнерские призы, а также награды оргкомитета достались «Чинти» Натальи Мирзоян, «Маске» братьев Квей, «Бытовой непригодности» Харди Вольмера и «Треугольной истории» Андреаса Тенусаара.
Автор: Мария Терещенко
