«Фестиваль анимации — единственное место, где говорят не о деньгах»

В Суздале прошел XVII Открытый российский фестиваль анимационного кино. Корреспондент PublicPost встретился с программным директором киносмотра Натальей Лукиных и поговорил с ней о фестивале, о Юрии Норштейне и о перспективах российской анимации.

— Каждый год во время фестиваля идут разговоры о состоянии анимации, о том, что нет денег, никому это не нужно и т.д. Так для чего нужен этот фестиваль?

Н.Л: В нашей стране два потока анимации, которые живут абсолютно отдельно. Первый — это коммерческий поток того, что называется прокатом. Он в основном касается большого кино, и там серьезные финансовые интересы. Как «Смешарики», как все эти «Князи Владимиры», «Добрыни» и т.д. Вся продюсерская инициатива запущена туда, чтобы освоить деньги и чтобы они работали. А фестиваль — это единственное место, где говорят не о деньгах, а показывают то, что реально сделано за последние годы. Потому что только клубные фестивальные формы приучают людей к тому, что анимация — это не обязательно детские вещи и сказки коммерческого толка. Меня эта тема особенно будоражит, в нехорошем смысле, когда идут разговоры о том, что анимация — только для детей. Это не «детский жанр», как по-идиотски его называют. Это большое искусство, в котором все жанры представлены. И где еще, как не на фестивале, можно увидеть всю эту полифонию возможностей? Если в нынешней жизни не будет еще и фестивалей, то тогда мы будем получать только коммерчески выгодные «проекты», а не художественные изделия.

— А на «художественные изделия» есть спрос?

Н.Л: Спрос есть. На фестивале друг за друга цепляются профессионалы, вокруг них появляются любители, фаны. У нас ведь существует жизнь и за пределами этого фестиваля. У нас проводятся клубы аниматоров, какое-то движение постоянно есть. Конечно, для огромной Москвы 40-60 человек зрителей — несопоставимые параметры.

Но вы думаете, в консерваторию больше людей ходит или на какие-то серьезные выставки, связанные с продвижением больших форм искусства? Огромный город, где предлагается одновременно такое количество информации, просто перенасыщен. Мы живем в век телевидения и интернета, и половина людей смотрит на все это через дырочку своего iPhone. Но появляются люди, которые начинают понимать. Вот сейчас новое поколение молодых, которые, казалось бы, все ориентированы на 3D-формы, но все равно, интерес к настоящему творчеству у них есть.

— Почему из телеэфира практически исчезла мультипликация?

Н.Л: Это, скорее всего, проблема чисто экономическая, поскольку хронометраж мультфильмов, как правило, небольшой, и за это платят катастрофически маленькие деньги. По-моему, еще не принят закон, но попытки такие есть, чтобы в детской продукции не было никакой рекламы. Представляете, если поставить на обычный канал мультфильм, да еще внутри запулить какой-то рекламный ужас? А это обычная жизнь телеканалов. У них своя жизнь, в анимации — своя. Поэтому и нет нормальной стыковки.

Даже тот же канал «Культура», который, казалось бы, мы должны уважать просто за то, что он иначе себя позиционирует, находит время для анимации либо утром — это опять же сюси-пуси для детей, либо это затыкание эфирных дыр, что часто происходит часа в два ночи. Ужасно обидно. Такая же ситуация была с моей программой «Аниматека», она шла в 90-е годы на госканале, ее ставили то глубокой ночью, то она просто гуляла по эфирной сетке, и ее было невозможно найти. Только моим энтузиазмом это все пробивалось. И сейчас такая же история. Вот фамилию Норштейн все знают, и когда был юбилей нашего уважаемого Юрия Борисовича, все опять всполошились. И когда приехала очередная съемочная группа и сказали Норштейн, я ответила: «Умоляю, выучите хотя бы еще две фамилии из этой сферы жизни». Поверьте, есть такие же, а может во многом и более достойные люди, хотя бы потому, что они за эти 30 лет что-то снимают. А Юрий Борисович пока еще снимает «Шинель».

— Где обитает вся анимация сейчас? В YouTube?

Н.Л: На дисках дарят наши аниматоры, на фестивалях по миру гуляют. Есть такой полулегальный сайт — мультик.ру, там можно скачать все. Я даже не знаю, есть ли у них права, я стараюсь в это не вникать, но смотреть там мультфильмы можно.

— А как сейчас живут российские студии? На голом энтузиазме?

Н.Л: Практически, поэтому и хотят все продюсеры схватить большую работу, полнометражный фильм. И как им кажется, это им золотые горы откроет. Но это тоже большая работа и головная боль. Найти сначала спонсоров, обеспечить работу, а потом удачно продать на кинорынке. Для этого не хватает индустриальной базы. Это не наша национальная проблема. Это мировая проблема. Самые лучшие примеры — Франция, Великобритания и Канада, они переживают то же самое, просто они изначально живут лучше нас. Даже канал Channel 4, который был инициатором наших совместных российско-британских мультфильмов по Шекспиру, по различным операм (самые знамениты из них — кукольный «Севильский цирюльник» Натальи Дабижа и рисованный мультфильм «Волшебная флейта»), перестал осуществлять такие проекты. А он всегда поддерживал элитарную анимацию.

— Много ли работ региональных студий представлено на фестивале?

Н.Л: Вообще, на фестивале 90 с лишним работ. В основном, у нас задействованы три столицы: Москва, Санкт-Петербург и совершенно уникальная анимация из Екатеринбурга, так называемая Свердловская школа. Есть участники и из Башкирии, из Татарстана, из Новосибирска. Но это, скорее, одиночки. В Саратове была замечательная школа, но она постепенно сжимается. Причина все та же — нет возможностей, особенно в регионах. Все группируются вокруг Москвы и Питера.

— У региональных школ есть свои особенности?

Н.Л: Свердловская школа анимации совершенно узнаваема по свое манере изображения. Непохожая на «Союзмультфильм», где залитый, прорисованный, традиционный рисунок. В Свердловской школе была всегда своя особенность — это акварельные формы, живопись. У них другой художественный посыл.

— Это как фильмы Александра Петрова?

Н.Л: Да, он тоже в Свердловской школе начинал. Это еще, например, замечательный молодой режиссер Нина Бисярина, она в прошлом году у нас получала награду. Дмитрий Геллер, сегодняшний президент фестиваля. Но сегодня вечером он сменится, потому что после того, как от нас ушел Александр Татарский (бывший президент фестиваля, художник-аниматор, умер в 2007 — PublicPost), мы решили, что невозможно заменить такую фигуру, и стали придумывать всякие игры вокруг этой должности. И последние годы президентом становится человек, получивший Гран-при фестиваля. Кто им станет в этом году, увидим сегодня вечером.

Первоисточник

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Google Buzz
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники

,

Powered by WordPress. Designed by Woo Themes