Я уже давно интересуюсь тем, насколько подробно представлена российская (советская) анимационная школа в зарубежной литературе. После обнародования списка «золотой сотни» российской анимации родился публицистический текст, который был опубликован в каталоге прошедшего Суздальского фестиваля:
Наша анимация живет и развивается вот уже 100 лет. За эти годы было снято такое бесконечное множество отличных фильмов, что ни у кого нет никакого сомнения в том, что что на кинематографическом небосклоне зажглась и уже никогда не погаснет уйма анимационных звезд.
Но, похоже, наши звезды видны только нам. А некоторые меркнут уже и для нас.
Если вчитаться в книги по истории мировой анимации, изданные в последние двадцать лет, то вся российская анимация может быть запросто умещена в семь-восемь имен и десяток фильмов.
Этот феномен – катастрофическое отсутствие информации о наших режиссерах и фильмах в зарубежной литературе – я ощутил несколько лет назад. Но последней каплей стала обычная дружеская беседа.
Однажды на фестивале в Анси у меня состоялся разговор со студентами лидирующей французской киношколы (а ведь многие знают, что во Франции сейчас – расцвет анимационного образования), и выяснилось, что имена советских мэтров, которые мы зачастую произносим с придыханием, им ничего не говорят. Лишь про пару фильмов будущие профессионалы анимации «что-то слышали».
При этом, ребята были отлично осведомлены о творчестве Кихатиро Кавамото, Ишу Патела, Джона Хабли и многих других аниматоров. В общем, эрудированный товарищ с незамутненным сознанием в отношении мультфильмов шестой части суши.
Это известие для меня было самым главным итогом фестиваля. И захотелось посмотреть, какие российские режиссеры упоминаются в зарубежной литературе. Если, конечно, они упоминаются вообще.
Если сопоставить между собой порядка 30 основных зарубежных книг по истории анимации, изданных за последние четверть века, то видно, как происходит постепенное изменение облика российской анимации.
Наиболее подробно и массово советские мультипликаторы представлены в трудах 1970-80х годов. Несмотря на закрытость восточного блока от остального мира, советские киноведы и мультипликаторы общались с зарубежными коллегами. Деятельность АСИФА (Всемирной ассоциации анимационного кино), в которой активное участие принимали и наши режиссеры, позволяла обмениваться сведениями о новых именах и фильмах, что влияло и на книжные издания.
Неудивительно, что в трудах того времени можно отыскать фамилии Александра Иванова, Александра Бушкина, Николая Серебрякова, Бориса Степанцева, Владимира Сутеева, Даниила Черкеса и многих других статусных советских аниматоров, память о которых со временем несколько померкла даже на родине.
Казалось бы, обеспечен хороший задел для дальнейшего распространения знаний о наших мастерах, а падение «железного занавеса» должно лишь усилить интерес к недоступному ранее знанию.
Несмотря на это, все новые авторы, которые решаются на издание книг по истории мировой анимации, в описании анимации Советов опираются, в первую очередь, на уже опубликованные монографии и не проводят новые изыскания по данной теме. В итоге, такой принцип приводит к выхолащиванию имен и закреплению уже созданной картины мира.
Например, уже 25-30 лет назад в зарубежной литературе стали особо выделяться четыре режиссера – Иван Иванов-Вано, Федор Хитрук, Юрий Норштейн и Андрей Хржановский. Именно эти четыре имени стали постепенно олицетворять всю советскую мультипликацию.
В отдельных случаях к «великой четверке» добавляются имена Михаила Цехановского, Льва Атаманова, Валентины и Зинаиды Брумберг, Бориса Дежкина. Но такой «скрупулезный» подход, все же, очень редок. Обычно авторы упускают из виду и эти, и многие другие хрестоматийные с нашей точки зрения имена.
Обычно наша анимация воспринимается так.
Конечно, никто не забывает про Ладислава Старевича и его ранние, еще российские фильмы (особенно, «Прекрасная Люканида» и «Месть кинематографического оператора»).
Следом идет обязательный для зарубежной историографии «Новый Гулливер» Александра Птушко, но при этом не вошедший в «золотую сотню» отечественной анимации, составленную к столетнему юбилею на основе опросов аниматоров.
Из полнометражных анимационных работ высокой известностью может похвастаться лишь «Конек-горбунок» Иванова-Вано. Зачастую именно вокруг этого фильма строится рассказ о послевоенной советской анимации.
Период 1960-х годов олицетворяется творчеством Федора Хитрука. Следом идут Юрий Норштейн и Андрей Хржановский. Без этих имен не обходятся даже самые краткие хронологии.
Последние двадцать лет развития российской анимации в основном представлены двумя именами – Александром Петровым и Константином Бронзитом.
Любовью киноведов может похвастаться и Игорь Ковалев, который в историографии, правда, часто предстает как один из американских аниматоров советского происхождения.
А вот имя Александра Татарского неизвестно большинству зарубежных читателей, интересующихся анимацией. Если же его имя и упоминается, то лишь в связи со студией «Пилот».
Интересно сравнить зарубежный небосклон с нашим звездным небом.
Из «золотой сотни» российских анимационных фильмов, , практически половина картин вообще не упоминается в зарубежных тематических изданиях. Вместе с Татарским, практически безвестными в мировой историографии остаются Эдуард Назаров, Анатолий Петров, Идея Гаранина, Ефим Гамбург, Леонид Амальрик и многие другие. Даже Роман Качанов, фильмы которого популярны в Японии, практически не упоминается в англоязычной литературе.
Фактически, из-за рубежа образ российской анимации предстает в совершенно иных красках, чем кажется нам самим.
При этом, уже существующая традиция упоминания советских режиссеров приводит к курьезным ситуациям. Например, в одной книге был посвящен отдельный раздел творчеству Нины Шориной. Буквально через несколько лет, уже по версии совершенно другого автора, фильм Шориной «Дверь» вошел в девятку картин, олицетворяющих собой развитие всей советской анимации.
Думаю, что далеко не все молодые российские аниматоры знакомы с творчеством Нины Шориной.
С одной стороны, обобщение информации закономерно приводит к выдавливанию многих имен и фактов на периферию знания. Но быстрое сужение российских персон в мировой историографии грозит полностью предать забвению на мировом уровне историю вполне самобытной и интересной анимационной школы.
На мой взгляд, сила нашей мультипликации — в ее многообразной сложности. И несмотря на наличие патриархов и непререкаемых мастеров анимации, существует широкий круг режиссеров и художников, творящих по своим собственным канонам и принципам.
Сужение взгляда на историю нашей анимации происходит не только за рубежом. Мы сами начинаем примерять на себя мыслительные шоры, постепенно забывая некоторые значимые имена.
Например, еще в 1970-е годы Владимир Сутеев и сестры Брумберг были общепризнанными мастерами мультипликации. А сегодня ни один из их фильмов не попал в юбилейную «золотую сотню».
Всего шесть лет назад был издан альбом-каталог «Наши мультфильмы», в котором отечественную анимацию представляют 61 режиссер. Понятно, что любой закрытый список можно критиковать за неполноту. Но даже он оказался шире представленного в «золотой сотне» авторского состава (в «сотню» вошли фильмы лишь 50 режиссеров). Творчество трети режиссеров, вошедших в «Наши мультфильмы», полностью отсутствуют в юбилейном списке лучшего из лучших.
Идея составления «золотой сотни» отечественной мультипликации у меня не вызывает никаких нареканий. Наоборот, она явно показывает те ориентиры, которые избраны российским анимационным сообществом как эталонные для последующего творчества.
А ведь мы должны интересоваться своей историей. Столетний юбилей должен лишь сильнее подтолкнуть нас к этому. в творчестве наших аниматоров сокрыты настоящие бриллианты. И большинство из них, на мой взгляд, не сильно устаревает.
Если мы сами начнем по-настоящему осознавать тот дивный новый мир, в котором мы живем, то это сразу же повлияет и на заграничные умы. Ведь, что интересно, весь мир за нами наблюдает и нами интересуется. Например, как только стало известно об Александре Ширяеве, его имя сразу же появилось в книгах по истории анимации.
Столетие российской анимации – лишь первый шаг к пониманию нашей истории. Практически каждый год проходят юбилеи уже ушедших от нас мастеров. Давайте не забывать про них.
Для осознания своей истории важны любые действия. Например, награда Суздальского фестиваля за вклад в профессию позволяет напомнить современникам о важных и не только режиссерских именах нашей анимации.
Нужно проводить выставки и показы. Причем, стоит прорываться и на крупнейшие мировые анимационные смотры. Нашей анимации есть что показать!
Конечно, на популяризацию истории анимации должно подействовать усиление сообщества, создание профессиональной ассоциации. Существование длительной традиции мультипликации в нашей стране – это наша сила, от которой ни в коем случае не стоит отказываться.
Давайте проведем юбилейный год за просмотром старых фильмов. Уверен, что они подарят каждому зрителю множество потрясающих впечатлений.
А какие-то картины, может, даже станут любимыми.
