Режиссер Юрий Норштейн рассказал «Актуальным комментариям» о своем отношении к возможному цензурированию советских мультфильмов для дневного показа на российском телевидении:
Нет более важной задачи, как только бороться с курением, особенно в мультиках. Как будто у нас все вопросы решены – даже вопросы коррупции, от которой обезумела страна.
Теперь, в упоении от того, что страна просто в идеальном состоянии, они решились взяться за последний, так сказать, штришок. Последний штришок у них связан с борьбой с курением.
Что я могу сказать? Сон разума рождает чудовищ. Потом начнется борьба с употреблением водки, потом они начнут запрещать стихи Пушкина, у нас под запретом будут Овидий и Гомер. Все, что таит в себе живое, жизнь – все будет под запретом. Будет существовать только одна Государственная дума.
Идея вырезать кадры с курением Волка и замазать трубку крокодилу Гене – абсурдна. Когда рыло в пуху, начинают направлять всю свою энергию на моральные вопросы. Мы знаем, чем это заканчивается и что таится под этим моралите.
Как можно этому противостоять? Как можно противостоять тотальному чудовищному наезду? Что можно делать, если тебя в переулке поджидает банда подростков, которая ничего не знает, кроме того, что ограбить, побить, убить? Так и с этим законом.
Никаких корректив здесь быть не должно. Просто начинают не с того края. Вместо того чтобы заниматься просвещением, здравоохранением, давать деньги на развитие науки, они нашли ходы, где могут применить свою энергию.
Нет никакой трагедии, что крокодил Гена посасывает трубку. А как тогда быть Шерлоку Холмсу? Нужно весь цикл этих фильмов запретить, поскольку Шерлок Холмс не расстается с трубкой в течение всего фильма?
Половина поэзии тогда уйдет в небытие. Тогда дети не должны читать Эдгара По, Бодлера, потому что за каждым из них свои грехи.
Детей нужно воспитывать на хороших произведениях, на природе, на внимании к окружающему миру, на внимании друг к другу, на взаимопомощи, на милосердии. Тогда они сами разберутся, что хорошо, а что нет.
У меня сын закурил в пять лет. Я не стал ему ничего запрещать, но я нашел ход, как избавить его от этого. Хотя я не считал, что это большая драма, поскольку всех детей в пять лет привлекает что-то запретное и таинственное. Все мы когда-то покуривали за углом, и что, из нас преступники выросли?
